Общественность активно обсуждает решение Верховного суда расширить трактовку понятия «самооборона» при проникновении преступников в дом.

Прежде всего, подчеркну, что лучше говорить «необходимая оборона», а не «самооборона». И не только потому что это правовой термин. Когда говорят «самооборона», то у не обладающего юридическими познаниями человека может сформироваться мнение, что обороняться можно только самому. Но закон допускает оборону не только своих интересах, но и в чужих, включая всё общество и государство. Главное — защищаемые права и интересы должны быть законными. То есть можно защищать старушку, у которой грабитель отбирает кошелек, но нельзя защищать наркомана, у которого крадут «дозу» из закладки.

Про необходимую оборону говорится в ст. 37 УК РФ — это причинение вреда посягающему при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства.

Что же касается понимания превышения пределов необходимой обороны, то это очень сложный вопрос даже для опытного юриста. Закон выделяет два основных варианта. Первый — посягательство угрожало жизни обороняющегося или другого лица, второй — такой угрозы не было. В первом случае превышения пределов необходимой обороны не бывает, поскольку в силу Конституции России человек является высшей ценностью. А вот во второй ситуации нужно учитывать массу факторов.

Кто же определяет, превышены ли пределы необходимой обороны? Изначально — следователь. Однако, нередко получается так, что следствие не желает брать на себя ответственность, квалифицирует деяние «с запасом» и направляет дело в суд, рассуждая, что «там разберутся». Иногда, в наиболее сложных казусах, это обоснованный подход, но нередко происходит излишнее затягивание процесса.

За убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны, наказание предусмотрено в виде лишения свободы до двух лет или ограничения свободы, исправительных или принудительных работ. С учетом того, что чаще всего обороняющийся впервые привлекается к уголовной ответственности, лишение свободы ему не назначается. За умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, совершенное при превышении пределов необходимой обороны, наказание еще мягче — до одного года лишения свободы.

Но есть один подводный камень. Если речь идет не о превышении пределов необходимой обороны, а, например, о мести, то лицо подлежит уголовной ответственности на общих основаниях за причиненный вред и наказание будет гораздо строже. Например, нападавший стал уже убегать с места преступления, а жертва догоняет его и, несмотря на то, что угроза давно миновала, убивает обидчика. За такое убийство предусмотрено от 6 до 15 лет лишения свободы, хотя суд и учтет наличие смягчающих обстоятельств.

Как же на правоприменительной практике скажутся поправки, которые пленум Верховного суда внес в собственные же разъяснения о необходимой обороне, утвержденные еще в 2012 году?

Честно говоря, я не стал бы особо обнадеживаться. Эффект, конечно, будет, но больше организационный — раз Верховный суд опять обратил внимание на эту проблему, то и нижестоящие суды какое-то время станут уделять пристальное внимание проблеме. Однако пересматривать уже состоявшиеся приговоры не станут: постановление Пленума не является нормативно-правовым актом — это акт толкования права, а сам уголовный закон не менялся.

Наконец, нужно признать — все изменения являются важными, заслуживающими поддержки, но по своей сути — лишь уточняющими. Верховный суд и ранее отстаивал такие же позиции, только в более общих формулировках или в решениях по конкретным уголовным делам.

Например, уточнение, что «не могут признаваться провокацией нападения правомерные действия лица, в том числе направленные на пресечение нарушения общественного порядка» всегда было очевидно для уголовно-правовой доктрины. Однако, вероятно, не единичные случаи нарушения на практике такого подхода подвигли Верховный суд прописать это отдельно.

Аналогично — с обязанностью суда исходить из принципа презумпции невиновности. Это же прописная истина для любого студента юридического вуза, не то что состоявшегося правоведа! Но ведь бывают и такие нарушения, когда бремя доказывания, по факту, ложится на плечи обороняющегося.

Еще одно уточнение — про возможность обороны не с момента самого нападения, а реальной угрозы его начала — давно есть в разъяснениях, но теперь Верховный суд для упрощения понимания приводит примеры таких ситуаций.

Неспроста поэтому правозащитники сконцентрировали внимание на одном пояснении, касающемся обороны в жилище. Верховный суд расширил перечень примеров, от каких посягательств можно обороняться. Теперь есть специальное упоминание незаконного проникновения в жилище против воли проживающего в нем лица, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия.

Дело в том, что подобное посягательство запрещено ч.1 ст. 139 УК РФ «Нарушение неприкосновенности жилища», поэтому абсолютно верным будет утверждение, что от него можно обороняться. Согласно отечественному уголовному закону, обороняться можно от любого деяния, предусмотренного в Уголовном кодексе. Начиная от клеветы — например, неотложное повреждение аппаратуры, чтобы клеветнические сведения не дошли до адресата, и заканчивая государственной изменой — обездвижение предателя, чтобы он не вынес государственную тайну с охраняемого объекта.

Действительно, адвокату теперь проще будет добиться оправдательного приговора, в частности, в такой ситуации. Представьте, сельская местность, одинокий пожилой человек ночью видит, как к нему в окно частного дома лезет огромный детина: ни на какие уговоры прекратить не реагирует, желая получить наркотики или деньги. Ни того, ни другого у старичка нет, зато есть старенькое однозарядное ружье с одним патроном. Его он и применяет, ранив агрессивного наркомана прямо в оконном проеме. Все прекрасно понимают, что если дедушка дождался бы, пока нападающий перелезет в дом и точнее сформулировал бы свои претензии в отношении пенсионера, шансов выжить у последнего не было бы.

Однако факт указания Верховным судом на оборону от проникновения в жилище очень важен, но несет больше политической составляющей, чем юридической.

Автор — доцент кафедры уголовного и уголовно-исполнительного права Саратовской государственной юридической академии, заместитель директора по научной работе Института правоохранительной деятельности

Позиция редакции может не совпадать с мнением автора

МОСКВА, ИЗВЕСТИЯ

Источник: arms-expo.ru