Какие новые радиолокационные комплексы планируется ввести в строй, воссоздано ли в России единое радиолокационное поле, в чем особенность РЛС высокой заводской готовности, сможет ли радар не только фиксировать, но и реально видеть далекий объект в деталях — об этом и многом другом наш разговор с гендиректором ОАО «Научно-производственный комплекс «Научно-исследовательский институт дальней радиосвязи» Кириллом Макаровым.

Наши новые радары не столь внушительны. Но «видят» дальше и лучше. Фото: РИА Новости

— Кирилл Владимирович, сенсации в области радиолокации случаются нечасто. И тем не менее. Есть ли у нас что-то действительно прорывное, о чем пока знают лишь специалисты?

— Надеюсь, настоящая сенсация случится достаточно скоро. Сейчас идет подготовка к началу госиспытаний загоризонтных радиолокационных станций совершенно нового для нас типа. В начале следующего года первая станция должна заступить на опытно-боевое дежурство. Система называется «Контейнер».

«С помощью радиофотоники можно будет создавать и миниатюрные радарные комплексы для стрелкового оружия»

Отличие этих станций в том, что на расстоянии в несколько тысяч километров от наших границ они смогут обнаруживать и идентифицировать практически все типы летательных аппаратов — самолеты, вертолеты, беспилотники.

Если, например, обычные радары сопровождают самолет на удалении до 400 км, то РЛС типа «Контейнер» будет видеть его на удалении в 2000 км. Фактически всю воздушную обстановку европейской части блока НАТО мы будем держать под полным своим контролем. И поднять в воздух незамеченной армаду бомбардировщиков-ракетоносцев или рой боевых дронов уже не получится.

Естественно, для эффективной работы РЛС «Контейнер» необходимы не только радарные комплексы с высоким разрешением, но и очень мощная электронно-вычислительная техника с особым программным обеспечением. Все это у нас есть.

— Не секрет, что в 1990-е был потерян контроль над воздушно-космическим пространством над территорией России. Воссоздан ли он к настоящему времени?

— Действительно, в СССР практически все воздушное пространство над территорией страны контролировалось сетью радиолокационных станций различного назначения. Прежде всего, это были радиотехнические системы ВВС и ПВО страны. Отдельно стояла СПРН — система предупреждения о ракетном нападении, которая контролировала пуски межконтинентальных баллистических ракет.

В силу известных причин полный контроль над воздушным пространством нашей страны в девяностые годы был утрачен. Увы, СПРН также понесла потери. Открылись совершенно недопустимые бреши. Ряд направлений мы перестали контролировать. И лишь появление РЛС высокой заводской готовности позволило в этом году заявить: сплошное радиолокационное поле системы предупреждения о ракетном нападении практически воссоздано. Причем на совершенно новом технологическом уровне.

— В чем особенность РЛС высокой заводской готовности?

— Главная особенность в том, что из цехов выходит РЛС, практически готовая к работе. Ее просто надо собрать в нужном месте и, образно говоря, включить. Раньше строительство станций с такими характеристиками можно было отнести к стройкам века. Они требовали огромных материальных и человеческих ресурсов, да и сами станции получались циклопическими по размерам. Сейчас это достаточно компактные и главное — быстровозводимые сооружения.

Мне хотелось бы сказать доброе слово в адрес человека, которого можно считать отцом таких станций. Это Владимир Пантелеймонович Сосульников. Он первым в конце ХХ века приступил к созданию новой технологии построения локаторов сверхдальнего обнаружения баллистических целей. Именно РЛС, созданные по его идеологии, позволили в короткое время поставить на боевое дежурство по периметру границ России станции дальней радиолокации дециметрового диапазона, известные сейчас как «Воронеж». Генеральный конструктор этих станций — Сергей Дмитриевич Сапрыкин.

Немаловажно и то, что «Воронежи» имеют открытую архитектуру. Это позволяет, в случае необходимости адаптировать их к новым угрозам. То есть их боевая работа и в дальней перспективе будет отвечать запросам текущего времени. Сегодня эти станции наряду с РЛС метрового диапазона позволили воссоздать сплошное радиолокационное поле дальнего обнаружения баллистических целей.

— В чем разница между станциями метрового и дециметрового диапазонов?

— Метровый диапазон позволяет видеть воздушные и космические объекты за тысячи километров от самой РЛС. У дециметровых станций дальнозоркость меньше, зато они «видят» гораздо четче, более точно определяют все параметры заданной цели. Эти станции прекрасно дополняют друг друга.

— Каковы, если не секрет, технические возможности «Воронежей» дециметрового диапазона?

— Скажу в общих чертах. РЛС «Воронеж-ДМ», работающая в районе Армавира, имеет сектор обзора в юго-западном и юго-восточном стратегических направлениях от Европы до Индии. Эта РЛС способна засекать в полете баллистические цели, пущенные с земли и с подводных лодок на дальности до шести тысяч километров. Сверхскоростной компьютер мгновенно определяет траекторию полета ракеты и место вероятного падения боеголовки.

Всего лишь один «Воронеж-ДМ» под Армавиром дает ту информацию, которую раньше собирали с трех огромных РЛС, находившихся на территории Азербайджана и Украины.

— А есть ли на Западе станции, подобные «Воронежу-ДМ»?

— На территории Европы нет. У американцев всего одна-единственная радиолокационная станция ПРО, которая имеет характеристики, схожие с теми, которыми обладает «Воронеж-ДМ».  Это огромная по размерам РЛС UEWR, которая стоит в Туле на острове Гренландия и входит в систему национальной ПРО США. По облику она схожа с еще советскими радарами типа «Дарьял». Работает в дециметровом диапазоне, имеет две антенны. Других РЛС, близких по своим характеристикам к возможностям «Воронежа-ДМ» ни в Соединенных Штатах, ни в других странах НАТО нет. А у нас сборка таких радаров поставлена на конвейерный поток.

— Еще в СССР был создан очень интересный радиооптический комплекс распознавания космических объектов «Крона». Насколько известно, он сохраняет свою работоспособность и сейчас. А зачем нужна оптика, если есть радиолокация?

— «Крона» стоит на боевом дежурстве в составе Системы контроля космического пространства — СККП. Задача оптических систем в зрительной детализации новых космических объектов, которые появляются на экранах радаров.

«Крона» состоит из трех локаторов, работающих в едином комплексе. Локатор дециметрового диапазона обнаруживает цели и осуществляет основные измерения ее параметров. Сантиметровый локатор уточняет эти измерения. А лазерный локатор дает изображение объекта в видимой части спектра излучений. Мы получаем характерные признаки космического объекта в двух существенно отличающихся диапазонах частот, плюс его визуальное изображение.

Если такие станции, как «Воронеж», обнаруживают весь поток целей, пролетающих в космосе над территорией нашей страны, то «Крона» выборочно уточняет параметры какой-то конкретной цели.

Впрочем, в перспективе мы сможем видеть конфигурацию объекта с малейшей его детализацией без оптических систем, только при помощи радиолокации.

— Это как?

— НИИ дальней радиосвязи определен базовым институтом по развитию радиофотонных технологий радиолокации.  Радиофотоника придаст небывалые свойства радиолокаторам. Позволит реализовать то, что сегодня кажется фантастикой.  В частности, по отраженным сигналам можно будет «нарисовать» на мониторе точное объемное изображение объекта, который находится на удалении в тысячи, а может быть и в десятки тысяч километров от станции радиофотонного излучения.

С помощью радиофотоники можно будет создавать миниатюрные радарные комплексы для стрелкового оружия, и они придадут обычным автоматам и пулеметам совершенно новые боевые свойства.

Радиофотоника — это будущее радиолокации, ее качественно новый уровень. В этом направлении мы разворачиваем самую активную работу.

Досье «РГ»

Макаров Кирилл Владимирович — генеральный директор ОАО «НПК «НИИДАР». Родился в 1962 году в Москве. В 1983 году окончил Ленинградское Высшее зенитное ракетное командное училище, в 1994 году Военную академию противовоздушной обороны Сухопутных войск Российской Федерации, в 2002 году Военную академию Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации. С 1979 по 2015 год служил в Вооруженных силах. В запас уволен с должности заместителя командующего Войсками космической обороны по ПВО в звании генерал-майора. С 2015 года работал на руководящих должностях в радиоэлектронной промышленности. В марте 2018 года возглавил Научно-производственный комплекс НИИ дальней радиосвязи. Доктор военных наук, имеет правительственные награды и Почетную грамоту Президента РФ.

*Это расширенная версия текста, опубликованного в номере «РГ»


МОСКВА, «Российская газета», Сергей Птичкин
12



Источник: arms-expo.ru