В последние годы мировой рынок вооружений стремится к изменениям. Одни традиционные покупатели российского оружия начали богатеть и засматриваться на Запад. Другие страны, напротив, американскому и европейскому оружию предпочли российское. Как это случилось, например, с некоторыми странами Ближнего Востока и Северной Африки. Некоторые эксперты сгущают краски и трубят о падении объемов российского оружейного экспорта. В пример приводят Китай или Индию. Другие, наоборот, полны оптимизма.


Заместитель директора Российского центра анализа стратегий и технологий Константин Макиенко в интервью «Армейскому стандарту» помог понять, теряем ли мы мировые оружейные рынки или российский военный экспорт по-прежнему высок.

— Вопрос в лоб: мы теряем свои позиции на Востоке, а если конкретней — в Азиатско-Тихоокеанском регионе?

— Это не так. Азиатско-Тихоокеанский регион — понятие очень обширное. Это пространство от Пакистана до Тихого океана. В этом регионе находятся такие крупные импортеры российских вооружений, как Китай, Индия, страны Юго-Восточной Азии. Кто-то из этих покупателей активизирует закупки, кто-то взял паузу. Рынок постоянно «дышит», меняется. Сейчас на этот регион приходится от 45% до 55% российского экспорта вооружений. Примерно такая же доля приходится на Ближний Восток и Северную Африку.

В относительных размерах продажи российского вооружения в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР) с 2013 года действительно упали. Но снизилась доля региона в общем объеме поставок, а не абсолютная стоимость продаж. Это произошло в результате роста доли стран Ближнего и Среднего Востока и Северной Африки, прежде всего Ирака, а затем Египта. В абсолютных же цифрах импортеры из АТР в целом закупки не снижают.

В отношениях с Индией действительно возникла примерно трехлетняя пауза. Однако снижение индийских закупок компенсировано возвращением Китая в качестве крупного покупателя российских вооружений. Китай с 2015 года разместил крупные контракты на закупку зенитных ракетных систем С-400 и истребителей Су-35, а чуть ранее импортировал большие партии авиадвигателей и вертолетов.

— Можно подробнее про Индию?

— В Индии следующая ситуация: рост экономики и сближение с США вызвали головокружение от этих в значительной степени мнимых, эфемерных успехов, и индийцы активизировали закупки в США и Франции их чудовищно дорогих вооружений. Мол, у них техника комфортнее и престижнее, чем российские образцы. Купили десять военно-транспортных С-17 Globemaster III. Каждый — по 500 млн долларов. Этого показалось мало, и индийцы раскошелились еще на 12 транспортников C-130J SuperHercules и восемь патрульных противолодочных Boeing P-8 Poseidon. Американцы успели продать еще 22 вертолета Apache и 15 тяжелых военно-транспортных вертолетов Chinook.

Между тем есть основания полагать, что экономические успехи Индии слегка преувеличены. Из примерно 6–7% роста 2% получаются за счет банального прироста населения. Есть подозрение, что еще 2% — это манипуляция со статистикой. То есть остаются всего 2–3% интенсивного роста, что для такой пока еще довольно бедной страны не так уж и много.

— И индийцы не разочарованы покупками у Запада?

— Пока у них — эйфория от сближения с США. Часть индийской элиты пребывает в иллюзии, что их страна стала незаменимым партнером и союзником для США в сдерживании Китая. Но эти иллюзии чреваты большими разочарованиями. На мой взгляд, все эти покупки у США не принесут им большой пользы — ведь американцы своих технологий не передают, а постоянно тратить по 130 млн долларов на средненький крылатый транспортник или 100 млн евро на истребитель, совершивший первый полет в 1986 году, — не очень разумно и дорого.

Есть и еще один неприятный аспект для индийцев: закупки в США не отвечают национальному лозунгу «Make in India». Локализации производства американской техники на индийских предприятиях по лицензии не происходит. Это напрямую противоречит объявленной индийской военно-экономической политике.

— Тем не менее Индия нашего оружия покупает все меньше, западного — больше…

— Это утверждение справедливо только для последних трех лет. Для выявления устойчивой тенденции на рынке вооружений надо смотреть ситуацию минимум за 5, а лучше — за 7 или 10 лет. Это же не рынок памперсов или игрушек — здесь совсем другие, гораздо более длинные циклы.

Второе. Если вникнуть в детали структуры военного бюджета Индии за этот период, видно, что на закупку у них остается не так уж много денег. Бюджет большой и растущий, но весь рост пожирается увеличением расходов на содержание армии. Содержание и рост пенсий в результате недавней военной пенсионной реформы оставляет не так уже много денег на закупки новых вооружений. С 2015 года они купили только партию французских истребителей четвертого поколения Rafale на 8 млрд евро и вертолеты Apache. И — все. Их бюджет на закупки истощен. Я что-то не припомню после 2015 года других крупных покупок. При этом ни «Рафали», ни «Апачи» еще даже не начали поступать, а их поставки в таком количестве реальные военные потребности Индии не закроют.

Фото: armystandard.ru

Закрыть военные потребности по разумной цене может только Россия или индийская промышленность, выпускающая технику по российским лицензиям. Например, индийская корпорация HAL предлагает индийским ВВС истребитель Су-30МКИ, производство которого полностью локализовано в Индии и дает рабочие места индийцам, по цене в три раза ниже французского Rafale. Американские поставки пока не создали в Индии ни одного рабочего места.

— А как дела обстоят с Китаем?

— КНР сама производит огромную массу вооружений: это и танки, и самолеты, и корабли, и системы ПВО. Но китайцы по-прежнему зависят от российских авиадвигателей, а также закупают наиболее современные российские системы, например, истребители Су-35 и системы С-400.

— Китай и сам неплохо работает на экспорт. Что они предлагают и кому?

— Все, что производят, — танки, самолеты, радары, корабли. В общем, довольно широкую номенклатуру вооружений и техники. Правда, на внешние рынки они дают не очень технологичные вещи. Зато часто на очень хороших финансовых или политических условиях. Не забывайте, что и политическая мощь у них огромная. Если нужно — «продавят» любой военный неликвид, будьте уверены.

— Некоторые эксперты утверждают, что у нас непростая ситуация с экспортом вооружений во Вьетнам. Это так?

— С Вьетнамом у нас складываются отличные отношения. В том числе и в области военно-технического сотрудничества. Социалистическая Республика Вьетнам и сегодня покупает в России практически всю номенклатуру вооружений. Например, по серии контрактов на Су-30 они получили 36 самолетов. По системам ПВО закупили С-300ПМУ-2. Военно-морской флот Вьетнама укрепился шестью дизель-электрическими подлодками класса «Варшавянка» и четырьмя фрегатами «Гепард» — в прошлом году к ним ушел последний, предусмотренный вторым контрактом. В сегменте сухопутных вооружений вьетнамцы охотно покупают российские танки Т-90С. Русскую «броню» во Вьетнаме помнят и любят.

— Как соседи Китая и Вьетнама?

— Остальные государства Юго-Восточной Азии традиционно осуществляют в России менее крупные закупки. Таиланд, например, закупил лишь несколько транспортных вертолетов Ми-17. В авиации тайцы ориентируются на США и Южную Корею. Хотя однажды почти купили в России истребители Су-30МКМ. Танки предпочли украинские. С большим трудом, но украинцы осилили этот контракт. Корветы и фрегаты предпочитают китайские.

Малайзия в свое время закупила в России истребители МиГ-29 и Су-30. Сейчас, с возвращением легендарного премьера Махатхира, возможна активизация отношений. Поставки российской авиатехники осуществляются также в Индонезию, Мьянму, Бангладеш, хотя это уже Южная, а не Юго-Восточная Азия. Буквально несколько месяцев назад заключен первый, но, уверен, не последний контракт с Филиппинами на поставку в эту страну российских вооружений. В целом государства Юго-Восточной Азии проводят чрезвычайно диверсифицированную военно-техническую политику, не хотят зависеть от какого-то одного поставщика.

Повторю, на Азиатско-Тихоокеанский регион сегодня приходится в среднем 45–50% экспорта российского вооружения. Остальное — это Северная Африка и страны Ближнего Востока. Вот там у нас действительно рост. И рост неплохой! Прежде всего — за счет Египта. Кроме того, Алжир стабильно закупает в России оружия и техники более чем на $2 млрд в год. С 2014 года неожиданно крупные контракты разместил в России Ирак.

— Северная Африка вдруг «выстрелила». Почему?

— В Северной Африке поведение западных стран в ходе «арабской весны» вызвало сильное разочарование местных элит. Особенно в Египте, где американцы сдали своего союзника Мубарака. Мерзкая колониальная расправа с Ливией, где коррумпированные и вороватые европейские лидеры цинично, беспощадно и хладнокровно уничтожили не просто режим, а государственность страны, подтолкнула алжирских военных к новым крупным закупкам в России.

— А как Сирия?

— Сирийская ситуация повлияла на позиции России на рынке вооружения не прямо — в виде сирийских закупок, а косвенно. Россия показала, что она своих друзей, в отличие от США и Франции, не бросает. Авторитет России в регионе вырос. В результате среди покупателей российских вооружений появились такие новые для нас клиенты, как Саудовская Аравия и Катар. На $3–4 млрд Эр-Рияд и Доха оружия у нас купят.

Тот же Катар покупает не столько оружие, сколько военно-политический «зонтик». И это очень разумно. Ведь они сегодня — в жесткой конфронтации с целой арабской коалицией. Голубокровным саудовским принцам простое и надежное российское оружие как никогда необходимо, пока их противник — хуситы — не взял Эр-Рияд…

— Неужели теперь весь север Африки покупает оружие made in Russia?

— Отнюдь. Например, Марокко — это преимущественно не наш рынок. Марокканцы могут закупить в России ПВО ближнего действия или противотанковые комплексы. Да и России очень трудно что-то продвигать в Марокко, имея крупные поставки оружия в соседний Алжир. Египет по-прежнему закупает много оружия на Западе. В частности, стал стартовым заказчиком французских истребителей Rafale.

— А кто еще «не наш рынок» сегодня?

— Это весь коллективный Запад — США, Европа, азиатские союзники и сателлиты США.

— С Североафриканским регионом понятно. А что с остальной Африкой?

— Тропическая Африка, то есть территория южнее Сахары, — весьма перспективный рынок. Правда, закупки у них небольшие по понятным причинам. Из известных покупателей можно назвать Анголу, Экваториальную Гвинею. Вообще Африку я считаю очень перспективным регионом. В экономическом плане это вообще один из самых динамично развивающихся регионов планеты. А ведь здесь до сих пор остается множество конфликтов. Поэтому Африка южнее Сахары вполне способна потребить от 5% до 10% российского экспорта вооружений.

— Что лучше всего продается?

Фото: armystandard.ru

— Традиционно авиатехника дает до 50% объема нашего экспорта. Это ведь не только самолеты, но и двигатели, авиационные средства поражения, аэродромное оборудование, вертолеты.

Однако в последние пару лет бестселлером стали российские системы ПВО. Благодаря интеграции ракетного комплекса Club сохраняют высокую конкурентоспособность российские неатомные подлодки. Напротив, серьезные опасения имеются относительно сохранения конкурентоспособности в сегменте средних истребителей.

Хотя РСК «МиГ» упорно молчит по поводу «технического лица» истребителя МиГ-35, есть подозрения, что в его нынешнем виде он представляет собой сильный откат даже от демонстратора, что продвигался в Индию еще десять лет назад и проиграл европейским машинам Rafale и Typhoon.

— Выходит, у России нет никаких «утраченных», как любят говорить некоторые эксперты, оружейных рынков?

— «Утраченные рынки» — утверждение не совсем корректное, даже ложное. Пауза в отношениях с Индией не означает, что этот рынок будет утрачен. Они неизбежно разочаруются в США и поймут, что Штаты — ненадежный и беспринципный «партнер». Да и для Вьетнама мы, я уверен, безальтернативный поставщик вооружений. Лучшего соотношения «цена-качество» им не найти. И они это прекрасно понимают.

С Китаем тоже была пятилетняя пауза, но затем КНР разместила контракты на $8 млрд. То же будет и с Индией.

— Кто еще очень перспективен для нас?

— В 2017 году новым крупным покупателем стала Турция. Анкара со следующего года начнет получать С-400. Тут важно, чтобы контракт на закупку С-400 не остался единичным проектом, а стал началом долговременного и масштабного сотрудничества.

Кроме того, я глубоко убежден, что России надо отказаться от самоограничений в сотрудничестве с Пакистаном. Индия своим поведением сняла с России всякие моральные обязательства. Раньше в интересах индийского партнера мы нередко отказывались от выгодных контрактов с Пакистаном. Теперь — только коммерческая выгода!

Пакистан часто ошибочно воспринимается в России как малоресурсная страна. Но они только что закупили в Турции вооружений на $2,5 млрд. В том числе 30 ударных вертолетов. Это вполне мог быть наш контракт! Пакистан уже купил у нас 4 вертолета Ми-35 и готов был продолжать закупки. Наши поставщики все еще боятся обидеть индийцев. А зря! Считаю, что на фоне колебаний Индии относительно проекта истребителя 5-го поколения следует как можно активнее продвигать в Пакистан наш Су-35. Иначе через 5–7 лет этот рынок будет занят китайскими, южнокорейскими или даже турецкими машинами. 

МОСКВА, сетевое издание «Армейский Стандарт»
12

Источник: arms-expo.ru