Посол РФ в Дохе Нурмахмад Холов рассказал в интервью ТАСС о новом этапе отношений с Катаром, перспективах военно-технического сотрудничества, российской помощи в подготовке чемпионата мира по футболу 2022 года, планируемых визитах, а также о работе по Сирии.

— Вслед за Россией Катар примет чемпионат мира по футболу в 2022 году. Консультируются ли катарские представители с российской стороной по вопросам организации? Будет ли осуществляться сотрудничество между спецслужбами двух стран по вопросам обеспечения безопасности турнира?

— Как вам известно, здесь была официальная церемония, президент России Владимир Путин передал Катару мяч и эстафету проведения ЧМ-2022. На протяжении последнего года у нас были интенсивные контакты между Олимпийским комитетом, Комитетом по организации ЧМ-2022 Катара с Российским футбольным союзом и Министерством спорта. Также налажены контакты между МВД России и Катара по организации массовых мероприятий, то есть тем вопросам, которые касаются обеспечения безопасности массовых мероприятий. Работа идет интенсивно и плотно. Думаю, что в перспективе работа усилится и будет более точечной, более конкретной по всем этим направлениям, включая участие некоторых наших организаций в части строительства и оборудования стадионов.

— То есть мы можем ожидать интенсификации сотрудничества по линии спецслужб?

— По линии и спецслужб, и по линии обеспечения безопасности массовых мероприятий.

— Как Вы можете оценить военно-техническое сотрудничество между двумя странами? В закупке каких видов вооружений у РФ заинтересованы в Дохе? Планирует ли Катар приобретать у РФ зенитные ракетные системы С-400?

— В октябре 2017 года было подписано соглашение о военно-техническом сотрудничестве, после этого началась работа по его накоплению. Подписаны контракты на поставку традиционного вооружения — например, стрелкового оружия, автоматов Калашникова, гранатометов, пулеметов, а также противотанковых ракетных комплексов «Корнет». Что касается систем ПВО, систем С-400 и так далее, то разговор об этом есть, но пока какого-то конкретного заключения не имеет. Видимо, это дело будущего, но каких-то конкретных шагов в этом направлении пока нет.

— То есть можно сказать, что они обсуждают с нами покупку С-400, но конкретных договоренностей пока нет?

— Нет, обсуждение вокруг этого вопроса есть, возможно, и желание у них есть, но каких-то конкретных очертаний этого вопроса пока еще нет.

— Пытаются ли страны региона препятствовать такому военно-техническому сотрудничеству? В частности, появлялись сообщения о том, что Саудовская Аравия категорически против закупки Катаром С-400.

— Да, такие факты имеют место. Саудовская Аравия не только выражала это нам, но и другим европейским странам. Но это вопрос двусторонних отношений. Я не думаю, что если вопрос встанет в какой-то плоскости, это будет иметь ключевое значение.

Тем не менее, мы должны считаться, потому что мы дружим со всеми странами региона, в том числе с Саудовской Аравией, ОАЭ, которые конфликтуют с Катаром.

Но, тем не менее, мы будем исходить из наших собственных российских интересов.

— Сообщалось, что две страны планируют обменяться военными атташе. Приступили ли дипломаты к работе? Если нет, то когда можно этого ожидать?

— В октябре, когда Доху посещал министр обороны РФ Сергей Шойгу, министры договорились об открытии аппаратов военного атташе в Москве и в Дохе. Это займет определенное время. Но я недавно доложил, что в Катаре завершили все внутригосударственные процедуры и просят нас, чтобы мы быстро все это сделали. Даже просят, чтобы первыми открыли мы, а потом уже они. Думаю, что до конца года эти аппараты будут открыты. Я очень надеюсь на это.

— Ожидаются ли в этом году визиты представителей руководства Катара в РФ, проведение крупных встреч деловых кругов?

— Эмир Катара шейх Тамим бен Хамад Аль Тани в этом году, скажем так, официально и полуофициально был дважды, неофициально он приезжал на матчи ЧМ несколько раз. Не думаю, что есть какая-то необходимость в его посещении до конца года. Хотя у нас отношения сейчас развиваются очень интенсивно, поэтому ничего исключать нельзя. Но в Катаре, как они заявляют, ждут визита нашего президента.

У нас будет энергофорум 3-6 октября (Российская энергетическая неделя — прим. ТАСС), туда обязательно приедет министр энергетики Катара Мухаммед бен Салех ас-Сада. На полях этого форума пройдет и заседание российско-катарской межправкомиссии [по торговому, экономическому и техническому сотрудничеству], которую с российской стороны возглавляет министр энергетики РФ Александр Новак. 

— Планируется ли проведение двусторонних бизнес-форумов?

— Планировалось, что в рамках проведения межправкомиссии состоится и бизнес-форум, но посчитали, что его нужно будет провести отдельно. У нас есть Российско-арабский деловой совет, который возглавляет Владимир Евтушенков. Они этот форум проведут как «Россия ЭКСПО» в апреле 2019 года. Поэтому в Москве будет очень представительная катарская делегация, поэтому для подготовки нужно время.

— В июне в Москву приезжала делегация Катара во главе с председателем Консультативного совета, который пригласил спикера Госдумы РФ Вячеслава Володина посетить Катар. Готовится ли уже этот визит?

— Нет, этот визит не готовится. По линии парламентариев у нас налажены связи, в 2015 — 2017 годах депутаты Госдумы и члены Совета Федерации неоднократно посещали Катар. Катарская делегация была впервые на этом форуме («Развитие парламентаризма» — прим. ТАСС). Но они заключили меморандум об этих отношениях. Думаю, у нас по линии парламентских связей отношения будут интенсифицироваться. Не исключаю, что спикер Госдумы посетит Катар. Но в практической плоскости подготовкой этого визита мы пока не занимаемся.

— Можем ли мы ожидать в ближайшее время подписания новых контрактов с «Роснефтью»? Какие в целом проекты в сфере нефти и газа находятся в проработке?

— С «Роснефтью» у нас и так самый крупный контракт, потому что Катарское инвестиционное агентство (Суверенный фонд Катара — прим. ТАСС) выкупило 19,5% акций «Роснефти». Это огромная сумма, порядка $11,5 млрд. Что касается нефтяного и газового сектора, думаю, что пока они в этом секторе дальше развивать не будут. Хотя у них еще есть планы поработать с «Новатэк», идут переговоры, но в практическую плоскость они пока не перешли. Есть другие компании, которые тоже их интересуют. Но учитывая то, что они сейчас находятся в блокаде, они вопросы, связанные с внешним инвестированием, несколько сокращают, с учетом ЧМ-2022, на который будет потрачено не меньше $200 млрд. Поэтому они будут основное внимание уделять этому. Когда разрешится ситуация с кризисом в зоне Персидского залива, думаю, этот сектор будет развиваться лучше.

Хотя сами катарцы очень заинтересованы инвестировать в Россию. Думаю, что со временем инвестиции будут увеличиваться. Мы фактически открыли себя для них, поэтому последние три-четыре года отношения у нас стали практически дружеские. Они больше внимания уделяют отношениям с Россией.

— Какие еще Катар интересуют сферы для инвестиций, не связанные с нефтегазовым сектором?

— Они работают и с ВТБ, и с Российским фондом прямых инвестиций (РФПИ), они выкупили 25% аэропорта Пулково. У них идут переговоры по Домодедово, по Внуково, но они только на такой стадии. Но всему этому мешает кризис в зоне Персидского залива. С этим нужно считаться. К тому же, они хотят показать себя в проведении ЧМ-2022, поэтому основное внимание, ресурсы будут направлены туда.

— Учитывая контакты Дохи с представителями сирийской оппозиции, проявляют ли в Катаре интерес к участию в существующих форматах по сирийскому урегулированию? К примеру, в качестве наблюдателей на переговорах в астанинском формате или на Конгрессе сирийского нацдиалога, если форум вновь состоится?

— Они неоднократно заявляли о своей заинтересованности участвовать в астанинском формате. Но мы им объяснили, что это формат сугубо тройственный, вспомогательный Женевскому процессу, участником которого они являются. Они с пониманием относятся, хотя они готовы принимать участие. Последнее время они положительно подходили к некоторым вопросам, связанным с так называемой умеренной оппозицией, в частности «Фейлак ар-Рахман», которые разоружились. В этом их роль есть, они помогают. Катарцы после кризиса в зоне Персидского залива немного отошли в сторону, но руку на пульсе держат и поддерживают работу в пользу перехода в мирный процесс. И не отказываются от участия в восстановлении Сирии. Пока конкретных результатов нет, но, думаю, эти вопросы проговариваются. Они не отказываются, что будут участвовать и будут выделять средства. По крайней мере, они об этом заявляют.

Они от участия ни в каких форумах не отказываются. Об участии в форматах такого рода заявляют постоянно.

— Идет ли в целом двустороннее сотрудничество с Катаром по урегулированию в Сирии, проводятся ли консультации по организации политического процесса?

— У нас договоренность, она только на начальной стадии, между спецслужбами, но она еще не налажена. Работа ведется, думаю, что в дальнейшем она будет организована лучше. По линии спецслужб, обмена опытом, по линии военных служб.

— Именно в контексте сирийского кризиса?

— В первую очередь в сирийском контексте, и по линии двусторонних отношений в целом — между спецслужбами и между Минобороны.

— То есть сотрудничество уже ведется?

— Нужно его поставить на другие рельсы.

— Что это означает?

— Оно должно быть лучше.

Беседовала Мария Устименко.

МОСКВА, ТАСС
12

Источник: arms-expo.ru