Государственный исторический музей, основанный в 1872 году, через три года отметит 150-летие, но подготовка к грандиозному юбилею начинается уже сейчас. Гендиректор учреждения Алексей Левыкин в интервью РИА Новости рассказал о том, какими экспонатами пополнились фонды после Олимпиады в Сочи и Чемпионата мира по футболу, когда москвичи и гости столицы увидят обновленный музей, и почему народные пожертвования так важны для реставрации памятника Минину и Пожарскому на Красной площади. Беседовала Валерия Высокосова.

– Что для вас значит приближающийся юбилей?

– 150 лет – очень значимая и показательная дата. Это 150 лет, за которые музей прошел очень большой путь – от момента принятия решения в 1872 году императором Александром II о его создании до того момента, как ГИМ стал и является не только одним из крупнейших музеев страны, но и одним из самых больших мировых собраний. У нас представлено около 5 миллионов экспонатов. Наш музей представляет историю создания и образования российского государства, рассказывает об истории цивилизации на территории РФ, начиная от самых древнейших времен до, фактически, сегодняшнего дня. Мы собираем и собираем свидетельства сегодняшней жизни. После Олимпиады в Сочи наши фонды пополнились экспонатами, которые рассказывают об этом событии, а в прошлом году завершился Чемпионат мира по футболу. Это особый период.

– Вы говорите об Олимпиаде и Чемпионате мира по футболу: а какие свидетельства времени оказались в ваших фондах после этих событий?

– Это предметы спортивного инвентаря, знаменитые факелы, футбольный мяч, образцы формы, паспорт болельщика знаменитый — то, что может быть интересно уже сейчас. Ни для кого не тайна, что в наши дни существует большой интерес к близкой истории — 1960-1970-м. Для того, чтобы отразить эту историю необходимо было, чтобы тогда сотрудники музея кропотливо собирали то, что на первый взгляд не является большой ценностью. Особенность этих вещей заключается в том, что они очень быстро исчезают. Это могут быть елочные игрушки, одежда, украшения, предметы техники — буквально все то, что сопутствует человеку. Мы не жалеем это, но оно уходит. Потом таким предметы обретают высокую ценность.

– Возвращаясь к юбилейному году – что вы глобально планируете на этот период?

– Отцы-основатели нашего музея закладывали в него огромный ресурс, и 150 лет во многом ГИМ существовал именно на нем. Когда мы смотрим на будущий юбилей, который состоится в 2022 году, то мы хотим, чтобы мероприятия, которые будут проводиться при подготовке юбилея, прежде всего касались будущего музея. Нам бы хотелось заложить основу, которая даст ему возможность для нормального развития на следующие 150 лет. Прежде всего, речь идет о создании новых фондохранилищ, реставрации существующих комплексов, таких как главное здание, Покровский собор, музейный квартал. Мы, в первую очередь, обращаем внимание на два направления: расширение наших фондов для совершенствования и улучшения системы хранения и расширение зон, где мы работаем с посетителями, в том числе, экспозиционных площадей главного здания. Также планируем создать отдельные выставочные площадки на территории Измайлово. Увеличение количества зон для работы с гостями просто необходимо: так мы сможем задуматься даже о создании образовательного центра, где обучаться смогут не только дети, но и взрослые. Мы готовы выходить на новую аудиторию. Если программа будет принята, то к 2022 году мы получим очень большие возможности. И москвичи увидят новые экспозиции, но это невозможно без проведения реставрационных работ.

– Готовите ли какие-то особенно интересные выставочные проекты?

– У нас уже есть наметки, мы бы хотели показать гостям музея неожиданные экспозиции, для этого привлекаем наших постоянных партнеров. Мы уже проводили переговоры с Русским музеем, Эрмитажем. А 12 февраля мы открыли выставочный проект-подарок от наших коллег из Ярославского музея «Обретенные иконы». Эта коллекция долгое время была спрятана – в период борьбы с русским православием. Теперь и широкая публика, и специалисты смогут ознакомиться с ней. В летне-осенний период будем открывать выставки, посвященные русским традициям – русскому празднику, русской свадьбе. Сейчас также общаемся с китайской стороной – готовим особую выставку, поскольку 2019 год – юбилейный год образования КНР и круглая дата с точки зрения установления дипломатических отношений между КНР и Советским союзом, наследником которого мы являемся. В проекте примут участие ведущие музеи Китая, в том числе такие известные коллекции, как терракотовая армия и другие шедевры. Завершать этот год будем двумя яркими проектами.

Мы храним одно из крупнейших ювелирных собраний Фаберже, которое представим на выставке. Кроме того, проведем экспозицию, посвященную юбилею Ордена Святого Георгия Победоносца: расскажем о его истории, о награжденных лицах. В 2020 году будет 500-летие создания Тульского Кремля, очень знаковый праздник, который относится к освоению южных рубежей страны. Без освоения этих территорий Россия никогда бы не стала могучей державой. Огромную роль в этом сыграла Тула. В июне на площадке Исторического музея будет открыта уникальная выставка, посвященная созданию Тулы, крепости, и той роли, которую она сыграла в обороне южных границ.

– Хочу уточнить по поводу выставки с Китаем – возможно ли, что какой-либо ответный проект отправится туда?

– Несомненно. В прошлом году у нас с большим успехом прошла выставка «Сокровища Российской Империи». Цифра внушает уважение — ее посетило более миллиона человек, она прошла в трех китайских городах. Это говорит о том интересе, который есть к нашей истории и культуре. Мы ведем переговоры с Музеем шелка, договариваемся о возможности обменных выставок. Мы представим там выставку русского парадного костюма, а с их стороны ожидаем проект, посвященный искусству китайского шелка.

– Вы также упомянули о реставрации. Как будет функционировать музей на время реставрации?

– Ситуация зависит от объема работ. Иногда удается проводить достаточно сложные и интересные реставрационные работы в условиях, когда экспозиция продолжает работу. Некоторые зоны Покровского собора, например, очень часто перекрываются. Нам удается сочетать и его работу, и проведение реставрации. Когда в пошлом году шли реставрационные работы в палатах бояр Романовых, мы были вынуждены закрыть экспозицию практически на год. Осенью она вновь открылась, мы увидели поток посетителей. Нам бы хотелось продолжать работу, потому что мы знаем уровень популярности Исторического музея.

– Конечно, вы находитесь на Красной площади, тут и туристический поток огромный…

– Я должен отметить, что главный наш посетитель — это все-таки россиянин, такой человек, который знает историю, любит ее, хочет узнать больше. Он совершенно сознательно приходит в ГИМ. Исторический музей проходил сложный период, когда в 1990-е он был закрыт. Мы сами почувствовали, насколько потеряли поколение. Люди более старшего возраста, детство и юность которых пришлась на 1970-1980-е годы, каждый, приходя сюда, подчеркивают, что бывали здесь в детстве и позднее возвращались не раз.

– Могли бы вы все-таки обозначить фронт работ? В каком состоянии сейчас находится главное здание?

– Здание Исторического музея было построено в 1980-е годы XIX века. Там проходили реставрационные работы, ремонт, но период наиболее серьезных работ как раз-таки пришелся на трудный период, что отразилось и на качестве, и на проектных решениях. С этого времени уже тоже прошло много лет. Появляются новые технологии, которые требуют внедрения, в том числе, с точки зрения развития экспозиционного показа. Требуются работы с внутренними интерьерами, инженерными системами, работы по укреплению самой конструкции. Это большой серьезный комплекс.

– Год назад мы как раз писали, что Исторический музей планирует создать депозитарий для хранения, реставрации и экспонирования коллекции. Есть ли подвижки в этом вопросе?

– Создание депозитария — очень сложный процесс, потому что необходимо выбрать достойное место, а это требует больших финансов. Главное, что этот вопрос не снимается с повестки дня ни у нас, ни в Минкультуры, которое внимательно следит за ситуацией. Если будут такие возможности, если оргкомитет примет такое решение, то такое фондохранилище будет создано.

– Когда может начаться реставрация главного здания?

– Наша дата — это, конечно, утверждение программы. Надеемся, что в течение месяца мы проведем заседание оргкомитета, который рассмотрит различные мероприятия и примет решение. Хотелось бы все задачи решить к 2022 году.

– В прошлом году вы открыли сбор средств на реставрацию памятника Минину и Пожарскому, который все еще продолжается. Но собрать осталось еще немало…

– За очень короткий период мы, на самом деле, собрали существенную сумму. Это говорит позитивном отношении людей. Я напомню, что сбор средств на создание памятника проходил в течение нескольких лет. Но соглашусь – нам хотелось более активной реакции, потому что речь идет о нашем национальном символе. Это касается каждого гражданина нашей страны. Памятник был поставлен на народные средства, он существовал на народные средства, и я думаю, что было бы весьма значимо провести его реставрацию на народные средства.

– Вы планируете собрать все средства путем краудфандинга или все же обратитесь к государству?

– Мы не будем останавливаться. Уже в апреле мы должны получить проект, полностью просчитанный, с графиком работ. Мы постараемся, чтобы он прошел через все системы утверждения: и методического совета Минкультуры, и общественное обсуждение. Потом, естественно, мы будем обращаться в государственные органы.

– В конце прошлого года мы также писали, что специалисты возьмут пробы на состояние памятника Минину и Пожарскому. Что показали результаты экспертизы?

– Проходил последний этап исследований: сделаны попытки рентгеноскопии памятника, его внимательный осмотр с лесов. Когда станет более благоприятная погода, исследования продолжатся. Полную картину покажет проект, но состояние монумента аварийное, требующее незамедлительного поведения реставрационных работ. Это касается и самого памятника, потому что существует сквозная перфорация поверхности в некоторых участках, опасение внушает стальная конструкция, которая создает опору внутри, она подверглась коррозии. Требуется укрепление постамента. Все результаты получены, они будут учтены во время актуализации проекта, которая сейчас ведется.

– Вы надеетесь начать реставрацию в этом году?

– Между моментом запроса – а запрос может быть сделан только в тот момент, когда на руках имеется утвержденный проект, – и моментом выделения средств может пройти продолжительный период времени. Поэтому для нас так важны средства, которые мы собрали благодаря краудфандингу. Если музей обладает финансами, то работы могут начаться быстро. Делая пожертвования, люди вносят свой вклад в спасение памятника и ускоряют процесс его реставрации.

– Недавний случай в Третьяковской галерее встрепенул музейное сообщество, вице-премьер Ольга Голодец и министр культуры Владимир Мединский поручили провести комплексную проверку безопасности во всех федеральных музеях. Проводится ли проверка в ГИМе?

– У нас ведется внутренняя проверка. Музей еще раз проверяет все аспекты учетно-фондовой работы. В нашем музее ранее уже был подписан приказ, который обращал внимание на исполнение всех инструктивных требований, требовал усиления зон физической охраны, требовал усиления систем безопасности на экспозиции. Сейчас проводятся проверки деятельности систем безопасности. Мы давно обращали на это внимание. Два года назад в нашем музее был разработан проект модернизации систем безопасности – видеоконтроля, пожарной безопасности, электронной безопасности. Проект достаточно дорогой, нам требуется не менее 250 миллионов рублей, чтобы его реализовать и фактически создать новую систему.

– За финансированием вы обратитесь в Минкультуры?

– В данном случае сумма большая, самому музею тяжело.

– Глава департамента музеев Минкультуры Владислав Кононов после случившегося отметил, что подобные инциденты – обратная сторона популярности музеев в современном мире. Посетителей становится больше, соответственно, возрастают риски…

– Совершенно правильно. Любой музей решает одновременно две задачи. С одной стороны, это хранение, причем безопасное. Понятие безопасного хранения для музейного сотрудника — это не только физическая охрана от краж, вандализма или вторжения. Это сохранение самого памятника, создание условий, которые позволяют говорить о вечности хранения. С другой стороны, музей не может быть музеем, если он не открывается людям. Мы даем им возможность внимательно рассмотреть экспонат. Открытость экспозиции, получается, понижает уровень безопасности. К слову, много неприятных слов после инцидента в Третьяковке было сказано по поводу смотрителя, причем не музейными работниками. Наши смотрители испытывают большое давление. Как только они начинают ограничивать посетителей, они получают в ответ агрессию и негатив. Эта работа связана с большой физической и эмоциональной нагрузкой.

– Не так давно мы сообщали, что икона «Богоматерь Смоленская-Шуйская» не обнаружилась в фондах ГИМа, по результатам внутренней проверки музей обратился в правоохранительные органы. В данный момент проводится сверка фондов. Как продвигаются поиски?

– Сложность заключается в том, что самый опасный период жизни иконы прошел, она после выставки благополучно вернулась в музей. Период спокойствия был длительным, за ней для новой выставки обратились в конце ноября. За три месяца у нас не было оснований выражать опасения. Отсутствие иконы выявили мы сами, и мы не могли не сообщить об этом нашему учредителю и в правоохранительные органы. Но наши специалисты продолжают поиск. Мы начали проверять весь фонд древнерусской живописи. Окончательно ответить на вопрос мы сможем тогда, когда последняя икона будет размещена на месте своего хранения. Мы планируем закончить к концу марта.

МОСКВА, РИА Новости
12

Источник: arms-expo.ru